1. Пора бы и развлечь домашнего зверька

[Proydoha]

Пора бы и развлечь домашнего зверька

Proydoha:

Сознание стремительно вернулось к тебе, так, словно ты только что пулей поднялся из морских глубин на поверхность. В голове крутится густой туман, сквозь который не разглядеть не только события ближайших часов, но и нескольких недель, месяцев... Лет? Неприятное ощущение схожее с тем, когда хочешь сказать что-то важное, но не можешь подобрать правильное слово. А оно вертится где-то совсем близко, но всё-таки вне зоны досягаемости. Неприятное ощущение, усиленное в сотню раз.

Белый потолок, четыре прямоугольные лампы, встроенные прямо в него так, что бы поверхность оставалась идеально гладкой, бьют в глаза настолько ярко, что начинает болеть голова. Белые стены, отвратительно белые с прозрачными дверцами шкафы и тумбы вдоль них. За стеклом – полочки, на полочках – инструменты. Похоже медицинского толка. Окон нет, есть дверь конструкции «как в лифте». Справа от двери панель с кнопочками, небольшим экранчиком и маленькой черной круглой точечкой в левом нижнем углу – наверняка под светодиод. С другой стороны от двери стоит вешалка. Возле неё кран и раковина. Над ними – зеркало. Вешалка блестящая, как хромированная, в человеческий рост. В основании расходится на четыре ножки – для устойчивости. На конце каждой по резиновому наконечнику высотой с большой палец ноги.

За спиной – конструкция похожая на кушетку. Разбита на секции: под головой – слегка приподнята, под ногами – слегка наклонена вниз. Не сказать, что бы слишком уж комфортабельная. Скорее наоборот – лежишь как на кровати без матраса. Правая рука свесилась вниз. Кажется, что она налилась свинцом – такая тяжелая. Основания кушетки под собой она не ощущает, намёков на ножки – тоже, почти наверняка это один единственный прочный стержень в центре.

На тебе некоторое подобие больничной пижамы – из тех, которые надеваются на пациента спереди, а здоровенный разрез сзади скрепляется несколькими узелками псевдопоясов. Рукава короткие – как на футболках, цвет унылый – очень, очень светло зелёный, светлее чем внутренности киви. Ткань почти невесомая, по ощущениям очень похожа на бумагу, но не она. Обуви нет.



Tobayas:

Лежу, закрыв глаза. Пожалуй - это единственный способ остаться наедине с собой. Достаточно открыть их, и это мерзкое липкое чувство, как будто за тобой наблюдают, следят, изучают, снова вцепится в меня и обволакивая мембрана, заставит чувствовать себя до жути неуютно, подобно лабораторной твари. Быть подопытным кроликом - не самая сладкая судьба, пускай тебя и кормят, одевают, следят за твоим мехом и оберегают от заразы, делая плановые прививки. Ведь там, за потолком есть небо, возможно дождь и солнца свет. А может быть луна и звезды. Конечно, куда проще мечтать о том, что ты не в силах, но так желаешь видеть, чем видеть то, что так тебе осточертело. А я ведь даже не знаю где я. Лишь только помню, перед тем как прикрыть глаза, я видел стены, потолок, две пары ламп, шкаф, вешалку и умывальник. Еще там была дверь, кнопки и экран. К чертям все эти чудеса науки, если они не смогут дать ответ, где я нахожусь. Ну, просто вопрос дня. Ответ - находиться в финале. Сейчас куда важнее другой вопрос, буду ли я играть в эту игру? Да, определенно буду. А в любой игре, должны быть правила и ведущий.

-- Э-э-эй, по ту сторону, мне скучно. Пора бы и развлечь домашнего зверька. – Лежу все так же прикрыв глаза и жду, что будет дальше.



Proydoha:

Прошло некоторое время. Прозвучала серия коротких пищащих звуков – так пищали старые дешевые часы с будильником много лет назад в моменты своей настройки. Затем тихое «с-с-с-с» – это двери разъехались в стороны. В проёме, не считая, конечно, вида на следующее, судя по всему, довольно обширное помещение, в котором было довольно людно, появилась женщина: не разобрать медицинский или лабораторный халат, застёгнутый наглухо, в нагрудном кармане лежит что-то черное – явно не ручка. На кармане – бейдж: три строчки мелким шрифтом, фотография и логотип очень похожий на обозначение клапана перепада давлений - один светлый квадрат как бы перекрывает два других, чуть более тёмных, соприкасающихся углами в центре первого. Ручка, или её подобие, в руке: толстая, серо-голубая с позолоченным крепежом и позолоченным же кольцом как бы разделяющим её на две части. В другой руке – планшет. Площадью как А-четвёртый лист бумаги. Такой же серо-голубой, но несколько темнее. Судя по толщине и характерным разъемам по бокам планшет – счастливый обладатель электронной начинки и сенсорного экрана. По всему видно – тяжелый. Таскаться с таким долгое время задача не из лёгких.

Общее впечатление от «гостьи» - строгость. Строгий взгляд, оценивающе прищуренные глаза, черные волосы, не очень длинные, завязаны в тугой узел на затылке, лоб открыт – никаких чёлок. Резкие движения, резкие черты лица. Бегло окинув взглядом помещение её глаза остановились на тебе.

–Вы помните своё имя? – голос сухой, вкрадчивый, самую малость с хрипотцой, как звук низкой частоты запущенный из сабвуфера с максимально выкрученными басами. Сразу ясно, что обращение на "Вы" это часть неприятной, но неукоснительно выполняемой инструкции. Ни о каком реальном или даже показном уважении речи не идёт.



Tobayas:

Открыв глаза и сев поудобнее, облокотившись при этом на стену, мужчина улыбнулся (лишь уголком губ) и смерил взглядом свою гостью.

--Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет.., - ответил он на языке оригинала этих строк.



Proydoha:

Сделав несколько коротких прикосновений ручкой к экрану планшета, а после отточенным движением – как будто половина её жизни ушла на тренировку – вогнав её в нагрудный карман халата, женщина двумя пальцами извлекла чёрный объект. Им оказался миниатюрный фонарик, которым врачи обычно проверяют реакцию зрачков на свет.

–Тогда один небольшой тест – и на выход, – она щёлкнула переключателем на гладком, бликующем в свете четырёх потолочных ламп, корпусе фонарика и двинулась на тебя клацая каблуками по плиткам на полу. В голосе слышалось явное раздражение, причём в контексте "Ах, так? Ну тогда держись!"



Tobayas:

-- Вам больше бы пошло с распущенными волосами, - заметил я, мило улыбнувшись. Во время осмотра, сидел спокойно и не мешал, надеясь, что какая-нибудь, самая незначительная мелочь в моем "строгом докторе" поможет мне определить где я, ну или хоть как-то приоткроет завесу этой тайны. Воспользовавшись моментом когда мне дали проморгаться, после ослепительного фонарика, взглянул на бейдж, надеясь получить хоть какую-то информацию от этого прямоугольного кусочка пластика.



Proydoha:

"Агата Кратц
Modular Mircosystems
Уровень допуска – III", - гласил прямоугольный кусочек пластика.

Закончив осмотр твоих глаз и никак не прореагировав на "милые заигрывания" Агата, стремительно развернувшись, зашагала к выходу. Ты проследовал за ней. Стоило покинуть помещение и от стены, с противоположной её стороны, отклеиваются двое "охранников" – такими обычно изображают вышибал в казино, одновременно довольные и недовольные всем миром и людьми населяющими его. "В бронежилетах класса BR два или три", – неожиданно мелькает мысль у тебя в голове. В руках у них тазеры: пластмассовые, нелепой формы и попугайской расцветки, больше похожие на лазерные пистолеты с обложек фантастических романов девятьсот сороковых годов или на детские игрушки.

После той кельи, в которой, пусть и не долго, ты находился следующее помещение кажется просто огромным. Размерами со спортзал оно заполнено людьми и техникой. Можно выделить десять рабочих мест: в два ряда по пять штук вдоль стен. В большинстве своём это простые кресла, каркасы которых скручены из металлических трубок, и небольшие прямоугольные столики на одной ножке с разложенными на них предметами. Возле некоторых из них с потолка свисает плоский монитор с корпусом резко чёрного, контрастирующего со своим окружением, цвета. В других случаях место монитора занимает невысокая стойка на колёсиках, в которую вставлены приборы каждый размером с ящик для пива. Иногда несколько таких стоек.

Почти в каждом из кресел сидит человек – такие же больничные шмотки как у тебя, но поведение каждого разнится: от панического страха, до достаточно наглых, но не переходящих разумные пределы форм. Вокруг него обязательно въется от двух до четырёх «халатов»: жестикулируют, тычут пальцами в экраны планшеток, беседуют с «пациентами», орут друг на друга, проверяют провода, тянущиеся от аппаратуры к щиткам на стенах. Вдоль «рабочих зон» прогуливаются охранники – в бронежилетах и при тазерах и с дубинками. Охрана ведёт себя неуверенно, как будто только сегодня заступила на службу - озирается, дёргается - но, несмотря на это, вид имеет максимально презентабельный. Даже подстрижены одинаково коротко.

Но самое интересное происходит в центре, почти напротив выхода. Не той двери откуда вышел ты, а той, что в стене напротив – там, сотрудниками в тёмно синих рабочих комбинезонах, монтируется не то командный пункт, не то испытательный стенд: не менее пяти экранов, пьедестал в центре, множество стоек на колёсиках, один огромных размеров шкаф под самый потолок с маркировкой «ENDO-00025» синими печатными буквами на светло-серой ребристой поверхности одной из сторон. Паутина проводов, щупальца каких-то шлангов. И на тех и на других нанесена разноцветная разметка. Рядом стоят баллоны. Сами баллоны прозрачные и фосфоресцируют чем-то зелёным изнутри, но свет видно только через узкие овальные прорези в защитных металлических кожухах. Сверху у них причудливый разъем размером с два кулака сложенных вместе. Всего их пять штук. Четыре стоят в ряд, пятый, видимо, упал и откатился в сторону, демонстрируя тебе своё слегка вогнутое днище.

Царит хоть и неравная, но рабочая атмосфера.
–Вперёд! – всё тот же голос с налётом хрипоты. Кто-то легко подталкивает тебя в сторону одного из пустующих кресел – один из двух охранников, поджидавших с другой стороны двери. Возле кресла, заложив руки за спину, ожидает пожилой человек: лысина, седая бородка, круглые очки, халат расстёгнут, сверху светлый свитер, снизу тёмные брюки. В помещении действительно не жарко, несмотря на толкущихся людей. На столике возле старика лежит аккуратно скрученная лента с патронами.

[Proydoha]

Tobayas:

Когда же Агата развернулась, дабы направиться выходу, я стремительно, как старая игрушка - неваляшка поднялся с кровати. Пожалуй, это было даже слишком, так как в глазах на миг потемнело, а меня качнуло в бок, но через какой-то миг, я уже крепко стоял на ногах. Хорошенько потянувшись, я сделал несколько быстрых шагов, нагоняю свою спутницу и еле слышно произнес, чуть ли не касаясь её затылка: - Когда я отсюда выберусь, пришлю тебе розу.
--Доброго времени суток, церберы, - улыбнувшись, но не повернув головы в их сторону, кинул я. "А вот откуда я знаю о классе их шкур, еще один замечательный вопрос в нашем сегодняшнем рейтинге".

-- Привет "кроликам"!, - я помахал рукой, сидящим на стульях, а когда на меня невольно обратили внимания и охранники, я направил в их сторону руку (руку я не разгибал, так что кисть была на уровне груди), изображая пистолет. Прищурив один глаз, как делают старые знакомые, поздравляя друг друга с успешной сделкой, я изобразил выстрел, и все так же искренне улыбаясь, добавил, - удавам тоже привет. "О как, значит "хозяин" здесь целую ферму завел, какая прелесть. Все так чистенько и стерильненько, ну даже глаз режет".

Завидев сие великолепие, я даже присвистнул. Меня всегда поражали подобные конструкции. Правда сейчас я не мог сказать этого точно, но мне кажется, что это именно так. Увидев фосфоресцирующее содержимое баллонов, я обратился к Агате: - Нас что, будут колоть криптонитом? Неужели вы прикажете убить Супермена? Знайте, я против!

Подойдя к своему месту, я с интересом уставился на мужчину. Именно "уставился", как делают это носильщики в гостиницах или гарсоны в ресторанах, ожидая новых распоряжений от своих клиентов. Руки спереди и внизу, сложенные в замок, плечи опущены, торсом я слегка подался вперед, а голову склонил на левый бок. Для полноты образа, я даже выгнул дугу бровей . Лично мне – это сцена казалось до жути комичной, но я сдерживал себя, что бы не улыбнуться. Ведь тогда, все это лицедейство будет зря. При этом, абсолютно ни как не отмечая ленту.



Proydoha:

Устроенное тобой шоу слегка притормозило ход работ по всему залу. Причём если монтажники в центре и бровью не повели – вроде как вокруг вообще ничего интересного не происходит, "кролики" в большинстве своём прореагировали вяло, а "халаты" из тех, что копошились на позициях вокруг "твоей" точки, заулыбались, причём некоторые – злорадно, то охрана вполне себе нервничала: один из конвоиров даже дёрнулся было к кобуре, когда ты направил на него палец, но, впрочем, быстро опомнился и снова сделал каменное лицо.

Еще раз внимательно осмотрев комнату ты понимаешь как она устроена: ряд дверей – десять штук, с номерами над ними, стоящие довольно близко друг к другу – те самые «кельи», в которых держат «пациентов» – с одной стороны. Все открыты. С другой, в самом центре, напротив «главной инсталляции», выход, а по бокам от него длинные, во всю длину комнаты, со скруглёнными углами, зеркала, словно бы утопленные в стену.

Агата, конечно же оказавшись первой у стола, бросила туда планшет и, всей массой смертельно уставшего человека, прошедшего не один десяток километров, повалилась в кресло, судя по всему предназначавшееся тебе. Кресло жалобно скрипнуло и слегка сдвинулось, царапая металлическими ножками гладкие плиты пола.

–Снова розы, – произнесла она тупо глядя в пол, – четвёртый раз уже.

Долгий выдох, ладонь прикладывается ко лбу и на некоторое время задерживается там. Глаза закрыты, словно она собирается с силами.

Пожилой доктор, тем временем, сверлит тебя взглядом. Его, в отличие от его коллег, похоже твои шутки не забавляли совсем. Скорее он смотрел как немолодой учитель, собирающийся отчитать ученика, слишком уж часто срывающего его занятия своим баловством. Однако на его халате не висит табличка сообщающая о том кто он и где работает. Даже ручек в нагрудном кармане не видно – как будто он просто пошел с кем-то на компромисс и накинул первый попавшийся халат не застёгивая.

–Молодо-о-ой челове-е-ек, – потянул он осуждающе вступительные слова своей речи и как-то незаметно стал чуть-чуть выше. Приглядевшись ты понимаешь, что он встал на пятки и начал потихоньку, стараясь быть не обнаруженным, перекатываться на носок, как это обычно делается в упражнениях, исправляющих плоскостопие, – сколько можно? Каждые семь дней повторяется этот цирк. Я понимаю... Нет, я допускаю возможность того, что благодаря подарку ваших узкоглазых друзей снова что-то пошло не так. Я допускаю, да. Но знайте, что если вы устроите подобную выходку послезавтра, мы будем вынуждены разорвать с вами контракт с последующим изъятием. Вы хорошо меня понимаете? – он выгнул бровь и чуть наклонил голову как бы принимая вызов.



Tobayas:

Цезарю - цезарево, даже не вооруженным глазом было заметно, как мужчина наслаждается полным контролем над ситуацией. Но порой достаточно и камешка, что бы убить императора. После слов его прелестной спутницы, у "кролика", практически вышибло землю из под ног. "Как это в четвертый раз?", - в голову начали лезть бессмысленные отговорки, шутки и вопросы, которые поставили бы мужчину в еще более жалкое положение, лишив его контроля над ситуацией. "Успокойся..., ..ан. Черт, даже имя (такая важная штука, которая всегда позволяла вернуться ко внутренней точке опоры в любой подобной ситуации) свое не помню полностью. Помню, что в конце было ан, ладно пусть будет Ян. И так, Ян, успокойся. И верни себе контроль над ситуацией. Давай, парень, ты сможешь." Этот внутренний монолог, длился всего какое-то мгновение, но увлек на столько, что слова пожилого доктора, чуть не пролетели мимо.

-- Не переживайте, Агата, их будет не четыре, - пытаясь сохранять спокойствие произнес "Ян". "Похоже мне нравится держать ситуацию под своим контролем, а стоит чему-то пойти не так, и я уже не так крут, как мне кажется. Интересно."

-- Док, судя по всему, мы ладили.- Мужчина протянул руку, с твердым намереньем поздороваться, напомните мне свое имя, а то тут такая штука.. Ну, вы в курсе. Да и к слову, вы же сейчас понимаете, что просите каких-либо гарантий от человека, который мимо воли теряет память, каждые три дня?



Proydoha:

–М-м-м-м? – на выражение вызова вторым слоем легло выражение крайней степени удивления. Похоже доктор ожидал какой угодно выходки, но только не адекватного поведения.

–Что ж... – взгляд доктора стал расфокусированным, он вытащил руки из-за спины и правая на ощупь засунула сложенный вдвое лист бумаги в карман халата, а левая, похоже рефлекторно, потянулась к подбородку, – что ж... Похоже ребятишки этажом ниже наконец справились со своей работой... Но! – он неожиданно стал целеустремлённым как боксёр перед поединком, – Мы теряем время!

Агата, видя этот энтузиазм, тут же встала со стула и заняла позицию у тебя за спиной, а доктор тем временем уже тряс твою руку. Сила с которой он совершал рукопожатие была неожиданной для пожилого человека в белом халате. Это была не демонстрация превосходства, так мог бы жать руку тяжелоатлет не рассчитавший своих сил. Странно, но боли или ощущения, что кости вот вот превратятся в порошок не было. Высокая сила сжатия регистрировалась у тебя в мозгу так, как если бы ты отстранённо смотрел на стрелку динамометра измеряющего что-либо.

–Доктор Вернер, технический контроль, – сообщил док делая один шаг назад. На лице его мелькнула гримаса брезгливости и, сопровождая свои слова жестом, которым впору приказывать нерадивым слугам убрать неугодный мусор долой от глаз господина, он произносит:

–Всё! Свободны!.. Шоу окончено, – глаза быстро окидывают взглядом помещение и остановившись где-то позади тебя и чуть левее возвращаются в исходное положение, – идите помогите лучше своим... гм... коллегам.

Вспышка была направлена на пару охранников всё так же топтавшихся где-то сзади и явно не знающих куда себя деть. Новый посыл от Вернера направлял их к противоположному концу зала. Там из «кельи», пронумерованной единицей, пыхтя, кряхтя, ругаясь и обливаясь потом двое людей так же в форме охранников, поддерживая под руки выводили огромного мужчину. Он настолько высок, что, даже топая на ватных ногах, сильно наклонившись вперёд, он всё равно был выше, чем кто-либо здесь. На голову его надет обруч толщиной в руку, полностью закрывающий лицо и имеющий внушительное утолщение в области затылка – если можно было бы определять массу на глаз, то в одном только утолщении было не менее пары килограмм. Из-под обруча, как пожухшая газонная трава, торчат светлые волосы. Мощные руки с бугрящимися мышцами, еще более мощные ноги, чтобы нести на себе массивный торс, и как насмешка надо всем этим – светло-зелёная пижама как у всех. Когда он поворачивается лицом к тебе, а ведут его без сомнения к центральной установке, ты понимаешь, что спереди обруч – это совсем не обруч, а очки с оранжевыми стёклами, похожие, ну не считая цвета стёкол конечно, на те, которые еще носили лётчики древности, а сейчас скрывают лица уличной шпаны.

Убедившись, что вы остались наедине настолько, насколько это было возможно в таком людном месте, доктор обратился к тебе:

–За работу, не будем терять времени, у нас с вами сегодня напряженная программа. Сделайте вот так, мистер Марко – он сжал указательный и средний пальцы правой руки так, как если бы спускал курок сразу двумя пальцами.
–И лучше сесть, – добавила Агата.



Tobayas:

"Интересно. Раньше я не мог концентрироваться на своих ощущениях, а теперь начал замечать разницу. Я не чувствую угрозы от этого места по настоящему. То есть нет давления стен, смешков за спиной и злого умысла, который мог бы вызывать мурашки на коже. Интересно, чертовски интересно", - мысли рождались сами собой, пока док сжимал руку парня.

--Вернер, очень приятно, - улыбнувшись сказал юноша, и чуть не добавив, "контроля" чего?

--А это еще, что за "Циклоп"? - дождавшись ответа, практически обновленный мистер Марко послушно сел на стул и сделал нехитрое "нажатие на курок двумя пальцами". Одновременно замечая про себя, что и безымянный палец, так же отогнулся примерно на девяносто градусов, а самое интересное было в том, что парень откуда-то знал почему произошло именно так.

[Proydoha]

Proydoha:

Правая рука с ужасающим звуком стремительно расстёгивающейся молнии мгновенно разогнулась в локте, а затем будто бы лопнула напополам в районе лучевой кости, неестественно прижав кисть к локтю. Кожа в верхней половине предплечья с негромким «чпоком» разошлась и раскрылась как створки амбара, обнажая металлический ствол – толщиной в полтора больших пальца и какие-то хитрые механизмы с прорезями и набором маленьких кнопочек. Три штуки, совершенно одинаковые. Металл серий, тусклый.

–Это Виктор, – с зажегшимися глазами выпалил док, – один из самых перспективных участников нашей программы. Сейчас мы оперативно снимем данные с протеза, прогоним пару раз лентопротяжный механизм, а потом сразу же проследуем в следующий зал на тест-драйв!

В этот же момент раздался звонкий смех с соседнего кресла, и голова сидящего там паренька, со скоростью срывающегося с места праздничного пиротехнического снаряда, откинулась назад, повернувшись на невозможные 180 градусов. Три «халата» сразу же окружили его открывшуюся шею.

Вернер засуетился, прилаживая ленту с патронами в одну из прорезей. Тут же пальцы Агаты притронулись к твоему затылку. Пальцы – холодные и сухие. Это всё что ты успел почувствовать прежде чем кожа в этой области потеряла чувствительность. Послышался звук двух влажных расклеивающихся поверхностей, а за ним – довольное хмыканье. Удерживая в одной руке свой планшет – отвлечённый раскрывшейся рукой ты не заметил когда она вновь подобрала его – второй она подцепила ногтём малозаметный выступ на нём и движением, которое обычно люди совершают, потягиваясь по утрам, вытащила из него добрый метр провода вместе с коннектором призматической формы. Абсолютно бесцеремонно, как будто подключается телевизор к источнику питания дома, она воткнула штекер со множеством штырьков тебе в затылок. Старик в этот момент нажимает на центральную кнопку и лента с характерным жужжанием маленького электромоторчика втягивается тебе в руку.

Большому парню в центре комнаты к этому времени уже привинтили один из зелёных баллонов к позвоночнику – прямо в центр спины – а к каждой из рук в специальные слоты были подсоединены черные шланги. Паутина проводов теперь не валялась на полу – многие из них, как это любят киберготы, дрэдами спускались с головы.

И тут, неожиданно для всех, погас свет. На мгновение повисла такая тишина, как будто все перестали не только двигаться, но и дышать. Только слабая угасающая пульсация света в баллонах напоминала о том, что время не остановилось.



Tobayas:

"Виктор", - мысленно отметил про себя парень. Хотя сейчас ему уже было не до этого Виктора, ни до охранников и кого бы то ни было. Все его внимание привлек "протез". Рука, что в мгновение ока превращается в смертельное оружие. Одного лишь взгляда на эту трансформацию, было достаточно, что бы почувствовать весь вложенный в него труд и человеческий гений.

-- Ух ты, - присвистнул обладатель протеза, - а это... Док, а она кофе не варит? - Мистер Марко захихикал от чего его рука-пулемет слегка затряслась. И лишь после строгого взгляда со стороны мужчины, парень начал себя сдерживать, не мешая манипуляциям Доктора Вернера.

На то что делала Агата, обращать внимание не хотелось. Ведь тогда придется признать свою беспомощность из-за абсолютного незнания своего, такого казалось родного и понятного, тела.

-- Агата, я надеюсь, что после... - называть такое вторжение в личное пространство обычной проверкой, тестированием какой-то там системы или счетом данных, было как-то противно, - после того как закончите, вы кажете честь, познакомить меня с... -подбирать слова для описания, становилось все сложнее, - особенностями моего "не обычного" тела? - Легкая, заигрывающая улыбка, и абсолютная доброжелательность, которой невозможно отказать.

-- Э-э-э. Что за черт? Я надеюсь так должно быть, Док?



Proydoha:

Зажегся свет, только он был не тем лабораторным стерильно-белым светом. Это было тусклое красное свечение, зловеще предупреждающее о том, что случилось что-то плохое. Приборы, любовно расставленные по комнате, похоже, так и остались обесточенными. Сразу же за красным светом раздался оглушительный взрыв и входные двери, как две здоровенные монеты, брошенные на стол, вращаясь и подминая под себя людей, влетели в зал.

Послушались первые крики боли, а следом за ними – испуга, которые вскорости были сметены автоматическим огнём – белые росчерки трассирующих патронов рассекают кроваво-красный воздух и мечущихся в нём людей. Ураганная стрельба из раскуроченного дверного проёма почти не стихает. Кучку докторов, которые недавно копошились вокруг шеи твоего соседа, сносит очередью и их тела, грузно навалившись на весельчака, валят его вместе с креслом и рядом стоящим столиком. Придавленный и с вывернутой головой он только нелепо шевелится под ними, пытаясь выбраться.

-На пол! На пол, старик! – шипит женщина, с которой начался твой сегодняшний день. Она уже опрокинула одну из стоек и, пытаясь лёжа укрыться за ней, тянула своего коллегу вниз за белый халат.

Перекрикивая весь окружающий шум, не откуда-то со стороны, а, кажется, прямо из середины твоего черепа мужской голос, который ты никогда – и это абсолютно точное заявление – никогда в жизни не слышал на выдохе сквозь зубы оглушающе громко отдаёт команду:«Стреляй!» А за ней, всё там же, внутри головы совсем тихо, но дьявольски отчётливо, слышится будто бы треск дров в камине и вой ветра в трубе. Пауза. Скрежет, а затем снова с интонациями злобы и мольбы:«Да, стреляй же ты им в ответку, идиот!»



Tobayas:

--Ой не к добру это, - только и успел выдохнуть я, перед тем, как двери разнесло по всему залу. Мирное и спокойное место, моментально превратилось в окутые паникой Помпеи, а происходящее, в Варфоломеевскую ночь.

"А я ведь даже и не видел стрелявших, или стрелявшего. Да о чем я черт возьми думаю? Нет в панике смысла нет, этому я научился еще давно, точнее научили. Что-то мне все это напоминает", - подумал я, шлепнувшись на пол, вслед за Агатой. - "Но вот что, хоть убей не помню", - я улыбнулся своей мысли, точнее легкости, с какой она может быть сейчас реализована. - "Все нормально, вот только пули свистят, люди гибнут и этот старик еще копается. Забавный старик, жаль если поймает пулю", - с этой мыслью, я приподнялся на одной единственной руке, ведь вторая в своем нынешнем виде, уже не была таковой, подогнул под себя колени, дабы не упасть и схватив доктора за пояс, с силой рванул вниз.

Голос зазвучавший в моей голове, сбил меня с толку, и удивил даже больше происходящего безумия. Но паническая вопли суматоха говорящего, вернули меня в норму, рассердили на столько, что бы убил его первым, находясь он сейчас передо мной.

--Заткнись, - прорычал я, сжав зубы, - если ты хочешь мне помочь, помогай, черт тебя дери, в противном случае умолкни!

Осмотревшись и подобрав зеркальный осколок размером в нож, ну или ложку, я аккуратно выставил его сбоку, дабы разглядеть агрессора

--У этой штуковины есть наведение, у меня - боевой режим или что-то подобное... Короче! Как мне целиться и стрелять этой хреновиной? - Вопрос был задан шепотом, но довольно быстро и четко. Дабы могли расслышать все трое.

[Proydoha]

Proydoha:

Зеркальный осколок, принадлежавший когда-то одному из двух "окон" по бокам от вылетевшей двери, имел имел зеркальные свойства только с одной стороны. Если посмотреть на него с другой, как ты мимоходом отметил, он будет прозрачным.

В дверном проёме, насколько ты мог судить находясь в этой точке, стоит как минимум три человека. Вспышки выстрелов их автоматического оружия – небольшие пистолеты-пулемёты с довольно длинными изогнутыми рожками – выхватывают из багровой полутьмы шлемы, забрала которых сильно бликуют и разглядеть лица за ними не представляется возможным. Довольно тёмная, плотная, с большим количеством складок на ней, одежда, застёгнутая на молнию под самое горло. Такого же, или похожего, материала штаны. Сами атакующие не очень высокие: их рост явно меньше, чем у местной охраны, приставленной держать вас под контролем. Пожалуй даже меньше, чем у некоторых "халатов", которых ты видел здесь.

Вернер повалился на пол за укрытие, за которым и двоим-то было тесно, но Агата, похоже, и не собиралась там задерживаться. Проигнорировав твой вопрос и прошептав что-то так тихо, что даже если бы её голос не перекрывался звуками стрельбы, его всё равно было бы тяжело услышать, рванула за соседнее рабочее место – туда, где трепыхался придавленный телами парень – их стойка с оборудованием стояла по вашу сторону, а с другой стороны, между креслом и кельями с номерами "9" и "10", лежал на спине один из местных охранников. Его пробитая в районе лба голова недвусмысленно напоминала о том, что даже бронежилет не был стопроцентной гарантией безопасности здесь. Тазер, всё еще заряженный, выпал из руки и отлетел в сторону кресла и, видимо, являлся конечной целью Агаты.

Однако стоило ей скрыться за оборудованием, как все атакующие тут же перенесли свой огонь туда. Агата прижалась спиной к стенке этой башенки, поджала ноги и прикрыла голову руками, стараясь при этом опустить её пониже, рот её непроизвольно открылся, но никаких звуков она не издала. Оборудование эффективно сдерживало огонь. Возможно его корпус был специально укреплён во избежание каких-нибудь инцидентов.

Вернер похоже был оглушен. Он вращая глазами переводил ошарашенный взгляд с твоего лица на твою же руку. Он кивал и, похоже, понимал чего ты от него хочешь, но взрыв выбил из его головы нужные слова. Голос в голове тоже ненадолго умолк, исчезли даже посторонние шумы. Пришли в себя и заговорили они тоже одновременно: Вернер – на повышенных тонах, боясь, что его не услышат, "Голос" – на повышенных тонах, источая раздражение. Звук "голоса" то нарастал, то уменьшался, отчётливо были слышны шаги как по голому бетонному полу:
–Он уже в боевом режиме...
–"Заткнись"?! Ну ничего себе!..
–...почти сразу же после активации...
–...я просидел здесь почти целый месяц!..
–...должна мельтешить красная точка...
–...и всё это ради того, что бы услышать "Заткнись!"...
–...она указывает на то место, куда направлено оружие...
–...и знаешь что? Пару минут назад твоя жизнь потеряла...
–...не совсем удобно, если целишься за стену, но...
–...свою ценность для твоих новых друзей из ЭмЭм...
–...в конечном счёте лучше лазерного прицела...
–...и стала неожиданно ценной для мистера Танаки...
–...что бы выстрелить тебе надо сжать ладонь в кулак...
–...он даже и сам не представляет насколько...
–...это, конечно, невозможно сделать в таком её состоянии...
–...максимум через полчаса журналисты поднимут такой шум...
–...но это действие служит командой для открытия огня...
–...что выбраться из этих говн самостоятельно будет...
–...и наоборот – разжатие ладони прекращает его...
–...чрезвычайно сложно! Свидетели не нужны никому...
–...всё предельно просто. Кнопки управляют процессом...
–...вместо них будут говорить записи видеокамер...
–...перезарядки и приводят в не боевое состояние вручную.
–...которые смонтируют заранее. Здорово, а?



Tobayas:

--Храбрая женщина, док. И как вас угораздило заполучить её в свои ассистентки? -- Я не ждал ответа на свой вопрос. Просто так было на много проще держать себя в руках. Паника - подобна боли, хотя порой, одна приводит за собой вторую. Точнее сказать, высшая степень страха. Пока ты коцентрируешься на предмете страха, он растет. А ведь достаточно просто отвлечься, что бы вернуть себе контроль на ситуацией. И попытаться хоть что-то предпринять. - Да. У этой женщины, определенно есть яйца, - усмехнулся я, опираясь спиной на временное укрытие. К слову говоря, я и раньше замечал, что вся эта ситуация мне что-то напоминает. Битые стекла, крики случайных жертв, и звук от осыпающихся на пол гильз. Но сейчас, я точно знал, где видел нечто подобное. Нет, не на войне, хотя я и надеялся, что прошел хоть какую-то подготовку. Скажем так, это придало бы дополнительной уверенности. А все это... особенно осколки стекла и босой главный герой с автоматом, против нескольких хорошо вооруженных бандитов, чертовски напоминали старый голливудский боевик. А что он там делал в такой ситуации? Не помню, хоть ... нет, этого не нужно. Помню что он курил, я бы тоже сейчас не отказался от сигаретки, а еще бы гранат.

Думай, думай, черт тебя дери. Вентиляция! Слишком высоко. - И здесь мой взгляд наконец-то коснулся единственного разумного решения. Пока я сидел боком, то не замечал зеркало. Даже взяв его осколок, не придал этому значения. А ведь это громадное, блин, зеркало - перегородка! И вполне возможно, что мне удастся выбить его чем-нибудь тяжелым, что бы сделать тем идиотам сюрприз. Сперва я покосился на свое оружие, но моментально отмел этот вариант. Ведь я не знаю, на сколько оно крепкое и вообще, "этому" еще предстояло быть моей рукой. По ощущениям, я все же был правшой, хотя и не был уверен в этом до конца. Ну блин, могли тогда уже в левую вмонтировать, ох уж эти... Ну да ладно. Я снова встал на колени, взялся левой рукой за ножку одного из стульев и что было силы, швырнул его в зеркало, целясь в максимально поврежденную его часть (и по возможности ближе к средине).



Proydoha:

В тот самый момент когда ножка стула была готова выскользнуть у тебя из руки ты почувствовал нагрузку на шею – будто бы кто-то резко дёрнул тебя за волосы и потащил назад. С поправкой на то, что затылочная часть твоей головы совершенно ничего не чувствовала из-за провода от планшета Агаты. Планшет, о котором ты совершенно забыл во время происходящей вокруг суматохи, сперва попытался воспротивиться этому рывку, но затем, словно бы сам подтягиваясь на своём проводе, соскочил со стола и гулко хлопнулся на пол – как будто кирпич с крыши дома свалился.

Голос внутри твоей головы немедленно отреагировал странно глотая некоторые звуки:"...о это ещ... ...ое было только что?!"

Выражения лиц атакующих ты, конечно, не видел, но в этот самый момент они перестали стрелять и средний, сделав понятный даже простому наблюдателю жест, двумя пальцами отправил своего соседа внутрь вашего зала, а сам занял его место возле раскуроченной двери, чуть слева от неё, если смотреть с твоей стороны, и сделал еще несколько выстрелов в вашу сторону, не целясь куда-то особо, а просто не давая высунуться, стремясь напугать самой возможностью случайно поймать пулю.

Выполняя приказ, боец, быстро перебирая полусогнутыми ногами, проскользнул внутрь и очень быстро сперва бросил взгляд в ту часть помещения, где находилась камера Виктора, после, похоже убедившись, что выживших с той стороны нет, он резко развернулся к вам и прижался спиной к шкафу с синей надписью «ENDO-00025».

Воцарившуюся на секунду тишину разорвал звук ножа, входящего с размаху в картонную коробку – это стул вонзился всеми четырьмя ножками в, покрывшуюся сетью трещин, поверхность окна-зеркала. Попадание пришлось не совсем в центр, скорее в нижнюю правую его четверть. Моментально обрывая все связи стекла с нижней частью оконной рамы стул, как ребёнок, играючи повисший на шторе, качнулся куда-то вовнутрь следующего помещения, а затем в обратную сторону, увлекая за собой бывшее когда-то бронированным стекло. Находясь на пике своей высоты внутри зала последние уцелевшие фрагменты стекла, возле верхней части окна, не выдержали и с жалобным хрустяще-шелестящим звуком отпустили свою ношу. Приличных размеров кусок зеркала вместе со стулом обрушился на пол.

В это же время ты осознал, что Агаты уже не было в её укрытии. Она, воспользовавшись твоими действиями как отвлекающим манёвром, стояла чуть поодаль, удерживая в обеих руках тазер охранника с простреленной головой и целясь куда-то в сторону Виктора. Почти бесшумный хлопок и нить, ярко красная, как луч лазерного целеуказателя в тумане, соединяет ствол её оружия и спину гиганта, а следом за этим раздаётся два уже более громких взрыва рассыпающих снопы весело скачущих искр возле головы Виктора. Последний неожиданно для всех заорал так, словно проснулся в аду, в кипящем котле и стал, дико вращая головой, пытаясь сориентироваться, вырывать из своих рук все те провода и шланги, которые подключили к нему местные работники.



Tobayas:

--Черт возьми, - вырвалось у меня, как будто я сплюнул. Затем я сразу же попытался выдернуть штекер планшета, который на мой взгляд должен был находиться где-то там в районе затылка. После этого, я взглянул на окно и мысленно поблагодарив фортуну за то, что хоть здесь не было осечки и почти все вышло так, как я и хотел. Облокотившись на руку, я подпрыгнул на коленях и снова очутился на ногах. Осталось только сделать несколько шагов и прыгнуть в появившийся выход, а там, уже можно будет обрадовать гостей сюрпризом.

"Вот только парень тот парень, вряд ли упустит возможность всадить мне пару пуль в спину. Выходит два варианта: либо чем-нибудь отвлечь его внимание, и наедятся, что я буду быстрее, -либо...", - Агата видино не разделяла моих взглядов на жизнь и открылась стреляя, нет не в агрессора, а в подопытного. Хотя конечно он бы мог отвлечь внимание этих космонавтов куда лучше, но почему-то в тот момент, это мне как-то не пришло в голову. - "... да что б тебя, глупая ты женщина."

Делая пол оборота и выпрямляясь при этом в полный рост, я наставил свое оружие на отвлеченного "разведчика" и зафиксировав точку прицела где-то в районе его грудной клетки, сильно сжал кулак своей правой руки (ну или попытался это сделать, как мне советовал док). Левой же рукой я придерживал автомат сверху, так как не знал на какую отдачу мне рассчитывать. Мысленно досчитав до двух, я разжал кулак и развернувшись к бывшему зеркалу, прыгнул в него, поймав себя на мысли, что я мог сделать еще 10 секунд назад, оставив Агату тому парню.



Proydoha:

Оружие, встроенное тебе в руку, застрекотало и, прямо у тебя перед глазами, где-то на границе бокового зрения, слева вверху, зажглись яркие желтые цифры. Эдакий счётчик, значение которого уменьшалось на единицу с каждым выстрелом. Игнорировать их было невозможно, особенно при таком освещении, но в то же время их расположение совершенно не перекрывало обзора и было бы даже удобным, если бы зрение, ориентируясь на них, не перестраивало всю остальную картинку в более тёмных тонах. Начав с сотни и остановившись на семидесяти девяти, практически сразу после того как ты "разжал руку", цифры предпринимали попытки раствориться, стать прозрачнее, но каждый следующий выстрел возвращал им исходную яркость.

А пули, если не все, то несколько уж точно, попали в цель. "Разведчик" конвульсивно задёргался и, сделав несколько случайных выстрелов, уронил своё оружие. Руки его потянулись к грудной клетке, а всё тело, как будто ноги не могли его более удерживать в стоячем положении, стало оседать вниз, опираясь на шкаф.

Краем глаза ты видел как Агата отбросила более не работоспособный кусок пластмассы в сторону и быстро отбежала в камеру под номером девять, где, после недолгих манипуляций над пультом, ей удалось закрыть за собой двери. Вернер в то же время продолжал лежать за своим укрытием и высовываться под вражеский огонь явно не собирался.

"Подопытный" Виктор перестал выть, из оборванных шлангов и мест их присоединения к телу сочилась какая-то тёмная жидкость. Он внимательно осмотрел зал более осмысленным взглядом сквозь свои оранжевые очки, на которых, похоже, мелькали какие-то изображения или надписи. Ноздри гиганта заметно раздувались на каждой итерации дыхательного цикла. Он словно бы отметил стрельбу с твоей части помещения в свою сторону и начал движение, что бы принять меры по этому поводу, но тут, из раскуроченного дверного проёма, по нему начала стрелять оставшаяся пара противников, вновь пришедшая в себя.

Последним, что ты видел перед своим прыжком в разбитое зеркало, был Виктор, с размаху пихающий локтём шкаф с синей надписью вперёд, в сторону атакующих. Страшно деформируясь в точке приложения силы, издавая чудовищный металлический скрежет и роняя свои блоки шкаф подминает тело неудачно спрятавшегося и подстреленного тобой "разведчика" под себя.

Момент соприкосновения с полом. Осколки стекла-зеркала впиваются тебе в спину, руки, ноги. С этой стороны его не так много как в предыдущем зале, но оно всё равно не упускает возможности атаковать не защищённую ничем или защищённую слабо, плоть. Кувырок по битому стеклу и вот ты снова стоишь на ногах. Тут же тебя догоняет осознание того факта, что голос, тот самый, нервный, раздражающий, поселившийся в твоей голове в момент нападения, куда-то исчез. Исчез приблизительно в тот момент, когда ты выдернул шнур от планшета Агаты.

Итак. Ты оказался в длинном коридоре. Он уходит далеко вперёд, значительно дальше, чем общая протяженность зала в котором ты находился пару секунд назад. Приблизительно в два раза. В самом своём конце он поворачивает вправо. Аналогичный поворот находится у тебя за спиной. Под потолком светят красным лампы уже известной тебе конструкции. Вдоль разбитого стекла стоит несколько диванов, между ними – баллоны с водой, оборудованные пирамидками одноразовых стаканчиков и миниатюрными мусорными бачками. Мусорные бачки круглые, хромированные, с открытым верхом и чёрным пакетом внутри, накрученным на края.

Впереди, ровно там, где ты и мог ожидать их увидеть, ведут огонь по Виктору двое нападающих в шлемах, а на полу, ближе к стеклу, в разных позах лежит около пяти тел в халатах. У некоторых пулевые ранения пришлись на левый бок, некоторым стреляли уже в спину. Всем был произведен контрольный выстрел в голову. Дальше по коридору, с левой стороны, есть еще две двери. У одной из них, той, которая ближе, корчится на земле еще одно тело, одетое не в белое. В воздухе висит запах гари.



Tobayas:

Если бы, я сейчас был где-нибудь возле камина. С бокалом шестилетнего виски, верном псом у ног, а все происходящее мне крутили как кино, то я обязательно бы разобрал бы все это по полочкам, выдвигая более менее правдоподобные гипотезы. Но так как сейчас меня больше волновало как выжить, я не задумывался о том, откуда взялись эти цифры, и проецировались они на моей сетчатке или сразу в мозгу. Я просто стрелял. Зафиксировав факт того, что цель достигнута и тело врага недвижимо, я повернулся к окну и невольно заметил манипуляции Агаты. "Вот и хорошо, там тебе будет на много лучше, а теперь дай мужчине разобраться с нехорошими дядями", - улыбнувшись подумал я. "Фрэнки, тоже проснулся. Как мило," - я улыбнулся, - " ну как и полагается великану, он умеет двигать горы, просто замечательно".

Стекло впилось в мое тело, подобно рою диких пчел. Мириады укусов, моментально завладели всем моим существованием. В глазах потемнело, и я завыл, с силой стиснув зубы. То ли адреналин от совершенного только что убийства, то ли инстинкт самосохранения уберегли меня от крика. Я знал, что там, в сотне, или около того, метрах от меня, находятся те, чье внимание я меньше всего на свете, хотел бы сейчас привлекать. Перекатившись, я сел спиной к дивану. Осмотрев порезанные участки тела, и прейдя к выводу, что от потери крови я не умру. Я выпрямился и аккуратно двинулся в сторону рейдеров. Все это время, я держал ближайшего на мушке ближайшего, и готов был прыгнуть в сторону дивана, дабы уйти с линии огня.



Proydoha:

Диван, обитый кожей, с массивными складками на изгибах, как на морде у щенка шарпея, предательски скрипнул, когда его коснулись впившиеся в твоё тело осколки стекла. Почти наверняка после того как ты уйдешь на ней останутся тоненькие белые царапинки. А еще почти наверняка этот скрип не был услышан твоими противниками. Он был невероятно тихим, настолько, что возможно это твой мозг отреагировал на соприкосновение двух конфликтующих материалов и сообщил тебе, о том, что здесь, пожалуй, должен был быть издан некий звук. Но, даже если это и не так, он всё равно потонул в нарастающем лязге металла – Виктор вслепую приближался к своей цели.

Удар! Звук такой, словно тягач, разогнанный до максимума своих возможностей, вылетел на встречную полосу скоростного шоссе и повстречался там с другим участником движения. Шкаф, движимый нечеловеческой силой врезается в раскуроченный дверной проём, сминаясь, обнимая тело "человека", толкающего его. Вместе с покорёженным металлом и кусками обивки из стен вырываются желтые, с чёрными подпалинами, лохматые ошметки звукоизоляционного материала.

Один из нападающих реагирует молниеносно – он отскакивает в сторону... в твою сторону!.. в прыжке перезаряжая свой пистолет-пулемёт и, ни на секунду не теряя концентрации, готовится развернуться лицом к врагу. Второй же замер, словно находясь в растерянности, он сперва резко повернул голову вправо, затем, не удовлетворившись увиденным, попытался бросить взгляд налево, но в этот момент, уже потерявший порядочную часть своей скорости Виктор, впечатывает его в стену. Шлем на голове у налётчика – единственная оставшаяся на виду часть тела – моментально покрывается сетью трещин, однако, отброшенный назад после столкновения со стеной, "подопытный" в злобе издаёт нечленораздельный рык и наносит завершающий удар по своей "ноше" и та скрывает под собой последние, воспринимаемые визуально, данные о нём.

[Tobayas]

"Это всего лишь царапина", - сказал бы я, если бы наблюдал со стороны и жевал попкорн, а не был бы в этом зазеркалье, которое понемногу начинает превращаться в ад!  Виктор, которого я окрестил Френки, наверно по тому, что он напомнил  мне искусственно созданного и ярко описанного в классике монстра - Франкенштейна (и откуда я все это знаю?), вот под чью руку я бы не хотел попасть! "Хватит валяться, пора творить историю!" - приказал я себе и тело моментально отреагировало. Я подогнул колени и оттолкнулся ими от дивана. Тело по инерции направилось вверх и вперед. Я не понимал, что делаю, все происходило как-то само собой. Рукой я оперся о диван, а голову подогнул. Внутри что-то перевернулось, вокруг мир тоже крутанулся и вот я уже сижу на жопе ровно, а спиной упираюсь в диван через который перемахнул.

- Сюрприз, сукин сын! - крикнул я человеку в шлеме и дернул за пальцы, которые, как мне обещали,  должны быть спусковым механизмом.

[Proydoha]

Когда ты наводил красную точку прицела на налётчика ты обратил внимание вот на что: приводы в твоей руке, похоже, самостоятельно взяли часть задачи на себя, ты, буквально, "чувствовал" как они, осторожно перехватывая у тебя управление, фиксируют ствол оружия на стоящем перед тобой вооруженном человеке. Это ощущение не вызывало отторжения в твоём разуме, маскируясь под то самое чувство, которое возникает в момент, когда твой "учитель" показывает на тебе как нужно делать правильно. Невидимые руки невидимого человека зафиксировали тебя в нужном и единственно верном положении, которое было необходимо в именно этот момент. Или по крайней мере тебе так показалось.

Ты дёрнул "здоровой" рукой за пальцы, "которые должны быть спусковым механизмом" и... Ничего не произошло. Что-то было не так и ты не мог понять что. Точка прицела замерла неподвижно на верхней части грудной клетки твоего врага, но оружие не стреляло. С момента первого, совершенного тобой убийства что-то изменилось, ты чувствовал, что делаешь, что-то не так, но продолжал жать на спуск. Прошли секунды, растянувшиеся в вечность, пока ты пытался совладать со своей рукой. Бесконечно долго тип в шлеме судорожно оглядывался назад, на Виктора, и так же бесконечно долго он возвращал свой взгляд на тебя, вскидывая оружие вверх, что бы открыть огонь.

В какой-то момент алгоритмы распознавания образов, заложенные инженерами Modular Mircosystems, сжалились над тобой и встроенное в руку оружие выплюнуло пару патронов в цель. Ещё одна попытка - ещё одна короткая очередь, которая в этот раз опрокидывает налётчика на пол. Ты не был уверен, что он убит, но двигаться в следующие несколько минут он вряд ли сможет. На границе твоего периферийного зрения медленно затухало яркое желтое число "63".

Виктор в то же время продолжал с остервенением колотить шкаф. Похоже, что во время столкновения со стеной, он крепко повредил ведущую, левую, руку, которая, к тому же, отказывалась освобождаться из недр шкафа. Была ещё одна деталь, на которую ты обратил внимание: движения гиганта с каждой секундой становились всё медленнее: он с силой оторвал одну из стенок, сковывающих его конечность, сделал несколько, всё ещё мощных, ударов внутрь, перемалывая в труху, вероятно, дорогостоящее оборудование, и резко дёрнулся назад и, словно пьяница, который вот-вот потеряет равновесие, сделал пару неуверенных шагов назад.

Было видно, что по лицу Виктора текут огромные градины пота. Он бешено вращал глазами то ли стараясь воспринять информацию, которая, с невероятной скоростью, выводилась на его очки, то ли пытаясь избавиться от неё. А ещё он очень часто дышал - будто задыхался. Последний его рывок оставил часть его руки внутри ловушки, а оставшийся кусок, обрывающийся чуть дальше локтевого сустава пестрел оголёнными механизмами, измазанными чем-то красным, лапшой из каких-то проводов и шлангов, и очень-очень быстро сокращающимися и выдвигающимися штоками нескольких небольших гидроцилиндров.

Ему, похоже, было не до тебя.

[Tobayas]

"Попробуй расслабится и получить удовольствие ", - скомандовал я себе, когда система поддержки перехватила контроль. Перехватила? Да, но не слишком, как раз в самый раз. "Вот это мне нравится, а то все мануалы. Интересно, что значит это слово?". Тем временем, выстрела так и не было. Сперва я решил, что дергаю недостаточно сильно и приложил больше усилий. Наконец "рука" выстрелила, а цифры, которые наверняка отображали боезапас, всплыли и тут же пропали.

"Айс-с-с-с-с-с", - я сидел на   диване голой попой и улыбался аки младенец, который впервые в жизни сам сходил на горшок. Тем временем, громиле, которого я окрестил Френки, было совсем не так хорошо как мне. "Никогда не любил качков, они всегда  быстро сдуваются", - а вот очередной ненужный факт из моей прошлой жизни.

Упершись свободной рукой в диван я соскользнул с него. Приземлившись и приняв устойчивое положение я поспешил к парню, которого только что накормил свинцом. Меня интересовало, жив ли он.

[Proydoha]

Перед лицом громилы, прямо на его маленьком экранчике, загорелась, пару секунд помигало и тут же погасло какое-то сообщение особенной важности, обрамлённое красной каймой и оснащённое каким-то предупреждающим символом. Ты не успел рассмотреть что именно там было написано, так как тебя больше интересовало состояние твоей жертвы, но дальнейшие события заставляли обратить на себя внимание: Виктор сперва издал звук более похожий на рёв разочарованного зверя, затем его глаза закатились, а изо рта попёрла пена. Несколько секунд его тело конвульсивно сотрясалось, но, после этого, к твоему удивлению, он задышал ровно и спокойно, вперив свой опустевший взгляд куда-то вперёд, так и оставшись неподвижно стоять посреди коридора.

А вот у налётчика всё выглядело гораздо хуже. Да, оружие, которым тебя "наградили" было не из того разряда, которое пробив четыре стены разрывается, причиняя смерть и множественные разрушения – маленький калибр, высокая скорострельность, упор на скрытое ношение. Но и стрелял ты почти в упор – ни одна пуля не прошла мимо цели. Утверждать было нельзя, так как лицо его закрыто шлемом, но похоже, что подстреленный тобой человек, находился в сознании и едва ли обращал внимание на тебя. Его дыхание было очень частым и очень прерывистым. Пожалуй, под его тёмного цвета курткой были какие-то средства защиты, иначе он был бы наверняка уже мёртв. Налётчик едва шевелился и так же тихо стонал лёжа на полу, но его оружие всё ещё было зажато в руке.

Ты рассмотрел его внимательнее. Пистолет-пулемёт, название которого вертелось у тебя на языке, но всё время выскальзывало, лавируя где-то в провалах твоей памяти, но не показываясь на свет, неплохо зарекомендовал себя на улицах. Что-то случилось не так давно и это простое и надёжное оружие волшебным образом оказалось у каждого отморозка, который имел хоть какие-то связи в городе и ставил хоть какие-то цели в жизни. Было немного странным видеть его здесь.

[Tobayas]

Отметив лишь краем глаза, что происходит с Френки, я направился к телу боевика.

-- Ты там жив еще? - Скорее для себя констатировал я. Поддерживая свободной рукой оружие я прикинул, что делать дальше. "Если обходить справа, то этому байкеру придется поднять руку и согнуть её в локте, что бы прицелиться. С другой же стороны, если обойти слева то опасными  будут лишь несколько метров, покуда я не доберусь до ствола. А-а, к чертям!" - Я быстро выдохнул и сосредоточился на оружии рейдера.

-- Будь паинькой и я не сделаю в тебе пары лишних дырок... Еще. - Я двигался словно  фехтовальщик. Лева нога впереди носком вперед, а правая сзади перпендикулярно левой. Если же этот "черт" все же поднимет руку, я смогу моментально убраться с линии огня, как пружина.

[Proydoha]

Террорист слабым усилием повернул голову в твою сторону, но рука с оружием не шелохнулась. Похоже вы оба ждали что произойдёт дальше, но ты находился в куда более выгодной позиции. Сквозь череду частых вдохов ты услышал отрывистые ругательства. Разобрать слова было тяжело, да и ругался он, скорее всего, на каком-нибудь языке из восточно-азиатской группы, с которыми ты предпочитал не иметь дел в прошлом, но интонация, как оно в таких языках издавна было заведено, говорила сама за себя. Да и пропорции тела, пожалуй, тоже подводили тебя к мысли о его происхождении.